Владимир Тимофеевич Кириллов

 

Имя поэта Владимира Тимофеевича Кириллова упоминается в литературе тогда, когда речь идёт о Пролеткульте, о поэтах «Кузницы». Оно стоит в ряду таких известных имён, как Василий Казин, Илья Садофьев, Михаил Герасимов, Александр Поморский. Эти и другие пролетарские поэты были первыми, кто вместе с Владимиром Маяковским, Александром Блоком, Демьяном Бедным, Валерием Брюсовым, Сергеем Есениным создавал образ новой России – борющейся и свободолюбивой. И эту их историческую заслугу невозможно зачеркнуть, несмотря на то, что многим пролеткультовцам так и не удалось преодолеть в своём творчестве односторонности, схематизма. К Владимиру Кириллову это не относится.

Родился поэт в 1890 году на Смоленщине. Жизнь его была богата историческими событиями, участником которых он стал ещё подростком. Плавая на судах Черноморского торгового флота, куда ему удалось поступить юнгой, Кириллов участвовал в революционном движении моряков 1905 – 1906 годов, за что был арестован и провёл три года в ссылке. Находясь среди политических ссыльных, рано повзрослевший юноша вступил в кружок социал-демократов, который занимался и просветительской деятельностью. Тогда же Кириллов начал писать стихи. Первые его поэтические пробы носили агитационный характер. Но не это составляло основу его творчества. Стихи-агитки он, не считая их поэтическими творениями, не включал в свои стихотворные сборники.

Первое стихотворение Владимира Кириллова «На родине», опубликованное в 1913 году, дышит прежде всего любовью к природе, нежным чувством человека, вдохнувшего её аромат.

 

Неподвижная даль, тишина и покой,

А вокруг бесконечное поле хлебов,

И разносится в воздухе сладкой волной

Аромат спелой ржи и медовых цветов.

Высоко уже солнце стоит в небесах,

Стихли говор и звуки работ полевых;

Только ветер, купаясь в полдневных лучах,

Чуть колышет верхушки колосьев златых.

Сизой дымкой подёрнут синеющий лес.

Вдалеке серебрится, сверкает река.

И, как светлые думы лазурных небес,

Белой стаей плывут в вышине облака.

 

Призванный в 1914 году в действующую армию, Кириллов, для которого поэзия стала уже необходимостью, пишет стихи о войне, отвергая её разрушительную силу, мечтая о том, чтобы на земле никогда не было разрушений и пожаров.

 

О, не знать бы отравленных ядом,

Этих жутко-звенящих стихов,

Улыбнуться бы солнечным взглядом

И упиться дыханьем цветов!

Позабыть бы безмерные муки

Этих страшных кровавых годин

И призывные светлые звуки

Разбросать средь унылых равнин.

Чтобы звукам тем жадным внимая,

Озарялися души людей,

И щемящая грусть вековая

Не туманила больше очей!

 

Стихи Владимира Кириллова 1914 – 1916 годов наполнены именно этой «щемящей грустью вековой», болью за гибнущую красоту, за жизнь человеческую. Вот одно из стихотворений, написанных в тот период. Оно полно и лиризма, передаваемого человеком, влюблённым в природу, отвергающего «грохот выстрелов», и «безумную и жестокую битву»:

 

Я шёл по улице.

Кипела жизнь в столице.

Живым потоком люди вдаль текли,

Неслись моторы, юных женщин лица

Морозной свежестью так розово цвели.

И в этот вечер, ласково-хрустальный,

Тонули зданья в дымке голубой,

А звон церквей, молитвенно- печальный,

Дрожал над городом певучею волной.

И, озарённые величием заката,

Сочились золотом далёкие кресты;

Всё было благостно, торжественно и свято,

И звёзды ласково смотрели с высоты.

И мне не верилось, что где-то недалёко

Под грохот выстрелов людская льётся кровь,

Что в битве огненной, безумной и жестокой,

Людьми растоптаны и братство и любовь.

И мне не верилось, что в этот миг прекрасный,

Что в этот вечер, ясный, золотой,

Быть может друг мой, может, брат несчастный

Засыпан наскоро холодною землёй.

 

1917 – 1918 годы – время работы Владимира Кириллова в Петроградском пролеткульте, о котором поэт говорил как о ярчайшей странице своей жизни. Он переживает высокий душевный подъём, что не могло не найти отражения в его творчестве. Именно в эти годы современники называют Владимира Кириллова «певцом революционной бури», а сам он признаётся: «Эти песни мне пропели миллионы голосов, / Миллионы синеблузых, сильных, смелых кузнецов...».

Из литературы известно, что Владимир Маяковский «громко приветствовал» стремление пролеткультовцев к разрыву с прошлым, их «левацкие» отношения к классическому наследию. В одну из встреч с Кирилловым Маяковский подарил ему свою книгу с автографом: «Товарищу Кириллову. Однополчанин по битвам с Рафаэлями. Маяковский».

Конечно, все эти призывы «расправиться с Рафаэлями», как и впоследствии футуристическое «сбросим Пушкина с корабля поэзии», - нельзя принимать буквально. Это было веяние времени, сумятица и неразбериха, полемические краски различных литературных течений. И в стихотворении «Поэтам революции», написанном в 1918 году и посвящённом Александру Блоку, Владимир Кириллов призывает как раз к единению:

 

О, светлый час благословенный,

Велик наш огненный союз:

Союз меча борьбы священной

С певцами легковейных муз.

 

Подробности начального этапа творчества Владимира Кириллова вызваны прежде всего желанием показать, что в Тамбов он приехал зрелым поэтом и деятельным человеком. Тамбовский период пришёлся на 1919 год. Имея опыт работы в Петрограде, Кириллов активно включился в работу Тамбовского пролеткульта, председателем которого в то время был поэт Александр Поморский. С ним Кириллов встречался и раньше – в кружке рабочих поэтов, собиравшихся в Петрограде, в Народном доме графини Паниной.

Надо сказать, что в первые годы Советской власти Пролеткульт был большой агитационной и просветительной силой. В нём работали профессиональные писатели, способствовавшие подъёму культуры в далёких от столицы городах. Во многих провинциях начали издаваться журналы и альманахи. В Тамбове выходил журнал «Грядущая культура». Кроме того, выпускалась газета «Красное утро» и было организовано Тамбовское губернское отделение РОСТА. Об этом пишет в своей книге «Тамбовские рассветы» (Воронеж, 1970) С. В. Евгенов – журналист, редактор, писатель, отдавший немало сил и времени работе в Тамбовском пролеткульте вместе с уже упоминавшимися А. Поморским и В. Кирилловым, а также с одним из видных поэтов и критиков 1920-х годов Г. Якубовским.

Работая в Тамбовском пролеткульте, Владимир Кириллов входил в состав агитационно-художественной бригады, с которой несколько раз выезжал на фронт. Он читал бойцам стихи не только военной тематики, но из так называемой мирной жизни. И эти строки наполнены не меньшей болью – болью за человека, достойного, казалось бы, осуждения:

 

В час, когда рассвет весенний, алый

Трепетал над пышною Невою,

Девушка продажная устало

Шла домой, не взятая толпою.

Ясным утром вся она казалась

Странно-хрупкой, утомлённо-бледной,

А в глазах потухших отражалась

Повесть жизни, сумрачной и бедной.

Я с цветами шёл, но был я тоже

Одинокий, без друзей и места,

И подумал с горечью: быть может,

Ты могла бы быть моей невестой...

Отдал я цветы ей и до боли

Мне ту девушку вдруг стало жалко:

Ведь сама она была давно ли

Чистою и нежною фиалкой?

Я пошёл – она взглянула строго,

Был не понят этот луч участья

Девушкой обманутой, убогой,

Не видавшей радости и счастья.

 

Поработав в Тамбове, Кириллов в 1920 году уехал в Москву, где окунулся в кипучую жизнь литературных объединений и течений. В этот период он находился в центре литературной жизни, печатался во многих журналах, был председателем Всероссийской ассоциации пролетарских писателей. К этому времени относится его сближение с Андреем Белым, Сергеем Есениным, Михаилом Герасимовым.

Однако в стихах Кириллова 1923 – 1924 годов всё чаще появляются нотки пессимизма, романтичность и возвышенность сменяются предчувствием мрачного конца. Это угасание прежних ярких красок чувствуется почти в каждом стихотворении. Он переживает глубокий кризис, усугубляемый ещё и тем, что в печати участились нападки на поэта, якобы изменившего идее: Кириллов к этому времени вышел из «Кузницы» и из Всероссийской ассоциации пролетарских поэтов. С глубокой горечью пишет он:

 

Не слова, - это призраки слов,

Смолкли звуки, угасли цвета.

Словно звенья ржавых оков

Давят мозг и сжимают уста.

Разве это сказать я хотел,

Что сказалось в намёках глухих?..

Бурный пламень сиял и пел,

А родился обугленный стих.

 

Но уже в конце 1920 годов Кириллов вновь ощущает прилив жизненных и творческих сил. Он предпринимает путешествие по стране с целью обновления тематики стихов, пишет о рабочих, учителях. С новой силой запела и лирическая струна его музы.

 

* * *

Чудна ты, человеческая жизнь!

Ещё вчера в душе сочилась слякоть,

Ещё вчера хотелось песням плакать,

А вот сегодня вновь они свежи

И радостны. Лишь солнышком влекомый,

Я вылез из прокуренной дыры:

Весенний шум и говор детворы,

И этот мир, давно, давно знакомый.

Иду... Иду. И ветерок звенит...

Ах, почему всегда он пахнет морем?

Играет улица – весенняя, спешит,

И песнь давно всему готова вторить.

Она смутна ещё, она – как голый сук:

Ждёт листьев-слов, неповторимо-нужных,

И движет ритмом сердца перестук,

Ведь ритм и сердце вечно дружны.

И сердцу лишь послушен этот стих,

Простой и невзыскательный к нарядам.

Законов творчества не знаю я других,

Да ведь других законов и не надо.

Что прихоть модная? О ней ли нам тужить?

Она изменчива, как у прелестниц платья...

О, только б крепче заключить в объятья

То светлое, что посылает жизнь.

Одна мечта – схватить и передать

И песню юности, и звонкий смех ребёнка,

И то бесценное, что, проходя сторонкой,

Привыкли мы не замечать.

 

Период творческого подъёма длился у Владимира Кириллова до конца 1930-х годов, когда им были написаны лучшие лирические стихотворения, поэмы. И предстаёт он в них не просто пролетарским поэтом – в узко специфическом смысле, - а настоящим поэтом серебряного века, внёсшим несомненный вклад в развитие русской литературы первых десятилетий ХХ века.

В конце 1930-х годов Владимир Кириллов был репрессирован. И этим временем практически кончается его творческая деятельность, хотя умер он в 1943 году. Реабилитирован посмертно.

В 1958 году в издательстве «Художественная литература» вышел сборник Владимира Кириллова, в котором – его лучшие произведения 1913 – 1935 годов.

Верится, что у Владимира Кириллова найдутся свои исследователи, которые оценят по достоинству его личность, сделают глубокий анализ его творчества, ибо оно было достаточно заметной вехой на определённом этапе развития поэзии серебряного века.

 

ИСТОЧНИК - http://tambovodb.ru/dorozhkina/html/kray.html